Слово «судьба» происходит от словосочетания «суд Божий». Таким образом, то, что мы понимаем под судьбой как неким предписанным нам выше «планом» нашей жизни, на самом деле является реализацией Божественной воли по отношению к каждому человеку

В то же время православное богословие никогда не поддерживало идею судьбы как слепого рока, то есть того, что абсолютно предопределено для нас. Безусловно, Бог все знает: что было, что есть и что будет, и в бытии нет такого временного отрезка, который был бы скрыт от Творца. Но при этом всеведение Божие не предопределяющее.

Преподобный Иоанн Дамаскин пишет: «Должно знать, что Бог все наперед знает, но не все предопределяет».

Святые отцы говорят: Бог не предопределяет наши поступки, а предвидит их. Что это значит? В первую очередь то, что в случае предопределения в жизни каждого из нас уже нет места для нашей собственной свободы. Если есть предопределение, то от нас уже в этой жизни ничего не зависит. Если мы предопределены к погибели – обязательно погибнем, независимо от того, будем делать добро или нет. Другими словами, если наша «судьба» попасть в ад, мы ничего не сможем сделать, что изменит эту участь. А значит можно, собственно, ничего и не делать, ведь, несмотря на то, будем мы исполнять заповеди Божии или нет, будем любить Самого Бога и ближних или нет – никак не повлияем на нашу судьбу.

Однако Православная Церковь всегда отвергала подобное мнение. Во взаимоотношениях человека и Бога есть один очень главный принцип – принцип свободы. Священномученик Ириней Лионский говорит, что свобода – это величайший дар, данный Творцом человеку, и потому Он никогда не нарушает человеческой свободы.

Следовательно, наша участь зависит только от того, как мы используем свою свободу: направляем ее на служение Богу и ближнему или на греху. И только так решается наша участь: не от воли случая, не мановением «слепой судьбы», но в зависимости от того, как мы используем величайший Божий дар, данный человеку при творении, – свободу.

Доцент Киевской духовной академии Андрей МУЗОЛЬФ.

Одна история

ИХ ЗАСТАВЛЯЛИ ПЛЕВАТЬ В ЛИК ХРИСТА

Случилось это в годы Второй мировой войны в одной из стран Западной Европы, оккупированной немцами. В воскресный день на службу в лютеранскую кирху собрался народ. Во время богослужения неожиданно в храм зашли несколько пьяных эсэсовцев.

Гитлер ненавидел христиан и планировал вместо традиционных христианских церквей создать некое своё национал-социалистическое подобие церкви, но в неё записалось всего пять тысяч человек, и план провалился, тогда он стал мстить. У себя в Германии нацисты расправлялись со священниками, а войска «СС» больше напоминали оккультную секту, потому их приход в кирху не сулил верующим ничего хорошего.

Один из немцев выстрелил в потолок и прервал службу. Лютеране не почитают икон, потому в их храмах нет изображений. Но на стене в этой церкви висела картина на библейскую тему, а может, просто портрет Спасителя. Понятно, что никто не рассматривал его как икону, скорее он служил чем-то в качестве украшения.

Желая развлечься, один из эсэсовцев снял со стены картину и бросил её на пол:

– Слушайте, христиане, сейчас все вы пойдёте на выход, и каждый, прежде чем выйти, подойдёт к этому портрету и плюнет на Христа. Имейте в виду, кто откажется плевать, тот получит пулю.

Можно себе представить, о чём думали люди, стоявшие под дулом пистолета. Мы протестанты, говорили они себе, а всякое изображение Бога есть идол, которого никто почитать не обязан. С другой стороны – как не верти, а на портрете-то изображён Христос. Ведь они и собрались сюда в кирху, чтобы Ему помолиться. Ещё минуту назад они просили у Него милости, уверяли Его в бесконечной своей благодарности и любви. А сейчас, чтобы остаться в живых, им предлагают плюнуть на Того, Кого ещё так недавно любили.

Но пистолет в руках пьяного эсэсовца был слишком весомым аргументом в пользу того, чтобы всё-таки плюнуть. Ну не умирать же, в самом-то деле, из-за такой ерунды. И они пошли…

Я часто возвращаюсь к этой истории и пытаюсь поставить себя на место тех несчастных, и даже представляю, как они это делали. Кто-то плевал только лишь для того, чтобы обозначить плевок, и немедленно убегал из храма, презирая себя за малодушие. А кто-то, опасаясь, что его усердие не будет замечено, угодливо улыбаясь, плевал обильно и тоже уходил, но оправдывая себя: ничего страшного, Бог милостив, а я плевал не в Него, а на идола.

Среди тех, кто в то утро молился в храме, была девочка двенадцати лет. Вместе со всеми она шла на выход. Когда подошла её очередь, ребёнок встал на колени, вытер плевки и поцеловал Христа в лик. Она была ещё маленькой и не научилась языку компромиссов с совестью. В тот же миг немец выстрелил, и дитя, заливая портрет своей кровью, осталось лежать на полу кирхи.

Немцы точно очнулись, пришли в себя и быстро ушли. А в храме остались стоять взрослые люди, избавленные от необходимости сделать, наверное, самый главный выбор в своей жизни. Маленькая девочка, коротенькая жизнь, но чтобы стать святым, совсем не обязательно доживать до старческого возраста.

Конечно, я понимаю, это невозможно, но иногда думаешь, а что если однажды в наш храм придут такие вот немцы и поставят одно-единственное условие. Это сейчас можно быть смелым и бить себя в грудь, а откуда знать, как поступишь на самом деле. Может, первым и плюнешь. И пока сам не станешь под дулом пистолета на колени и не вытрешь чужие плевки – не дерзаешь осуждать и тех, кто был тогда в кирхе.

Фрагмент из сборника священника Александра Дьяченко «Преодоление».

Задайте СВОЙ вопрос нашему специалисту. Ответ вскоре будет опубликован в этом разделе и на страницах "Проспекта Трубников".