Когда я спросил у крепко выпившего моложавого мужчины по имени Александр, зачем он таскал по Лапинке почти пудовую – 13-14 кг – смерть, которая могла разнести на куски не только его, но и случайных прохожих, и зацепить людей на подворьях, он, кажется, просто не понимал серьезности ситуации.

То и дело острунивая своего дружка Макса, явно не любящего журналистскую братию (и все пытавшегося прогнать меня с моими расспросами: «все, пресса, до свидания, мотай отсюда»), Сашок пытался в тумане выпитого восстановить картину. Из сбивчивого рассказа, то и дело перемежающегося предложениями «выпить и бухнуть за Победу», вырисовывалось следующее.

«Мы его на берегу нашли… Их там знаешь скоко?! Спускайся на «тополя», скока надо – и себе нароешь! (кстати: это настораживает! Может, пиротехникам нужно обследовать береговую линию и то место с загадочным названием «тополя», где Сашок с дружком нашли снаряд? – Прим. авт.). Шли сдавать в металлолом. Оно ж тяжелое. Хотели купить самогонки… А 9 мая – все пункты закрыты. Утащили сюда.

– А своих домашних не жалко? Это же риск! Дети же есть?

– У меня и внучка есть!.. Я что – понимал? Какая мне разница, шо сдавать? Магнит не липнет – я и взял! (хотя, по логике вещей,магнит как раз должен «липнуть», или я чего-то не разобрал. – Прим. авт.). Пошли на «тополя» бычков ловить… Друг на железку показывает и говорит: смотри – магнит не липнет! Ну, я и вырыл…

Кстати, 32 фрагмента боеприпасов нашли уже у Саши дома. По данным фактам возбуждено уголовное дело по ст. 263 ч. 1 УК (приобретение и хранение боевых припасов). Ведется следствие.

– Насколько опасной считается сегодняшняя «находка»?

– Опасен лишь один снаряд. Так что бывали случаи посерьезнее… Извлечение элементов снарядов и одного боеприпаса прошло спокойно, без эксцессов, побочных эффектов и помех.

– Ничего, что пришлось работать в День Победы?

– В том, что мы обнаружили 1 боевой 122-мм снаряд, готовый взорваться в любую минуту, и 32 фрагмента боеприпасов, именно в День Победы, есть некий символ. Ведь война не заканчивается до тех пор, пока не будет похоронен последний погибший солдат и пока не взорвется последний снаряд. И я горжусь – как бы пафосно это ни звучало! – тем, что невольно и по сей день участвую в той войне, следы которой ещё не стерты. И продолжаю боевой путь моего деда – Владимира Степановича Зиньковича. Он прожил трудную жизнь. Начал войну с первых ее дней минометчиком, почти три года провел в плену, искупил плен кровью в штрафбате, остался служить в Германии, потом угодил в сталинский ГУЛАГ…

– В последнее время не только участились находки целых смертоносных арсеналов времен войны, но и трагические случаи во время обращения с минами и прочими боеприпасами. Что вы в связи с этим посоветуете нашим читателям?

Александр КОСЕНКО