Казаки-"разборщики"...

Кому из нас не знакомо слово «разборка»? В лихие девяностые, во многом благодаря бандитским сериалам, оно прочно вошло в наш лексикон. В последних «разборки» между враждующими криминальными группировками часто бывают воспроизведены со всеми подробностями.

В далеком XVIII веке жизнь на Никопольщине мало чем походила на жизнь современного индустриального города, однако самые настоящие «разборки» на широких просторах Днепровских плавней не были редким явлением, а в 30–40-х годах данного столетия и подавно стали вполне обыденным…

Длительное время наш край являлся самой настоящей приграничной территорией, что, безусловно, наложило отпечаток на быт здешнего населения, в ту пору даже и не слишком многочисленного. Ситуация в значительной мере осложнялась и тем обстоятельством, что сама граница не была четко определена. Это порождало многочисленные вооруженные столкновения между запорожскими казаками и татарами. Обстановка в регионе еще более обострилась после того, как в начале весны 1725 года крымский хан официально определил под поселения ногайцев (Едисанской и Джембуйлукской орд), которые до этого переселились в его владения из прикаспийских степей и приняли подданство Крымского ханства, земли правобережного Днепра.

Очевидно, это решение, прежде всего, было обусловлено внутриполитическими обстоятельствами – в то время как раз обострилась борьба за ханский престол. Хан хотел упрочить свои позиции, заручившись поддержкой ногайцев, преподнеся им в качестве подарка благодатнейшие плавневые массивы, в которых с давних времен селились запорожцы.
Среди претендентов на ханский престол были не только ярые приверженцы Османской империи, но и сторонники большей автономии и даже независимости от неё. Последним в осуществлении их планов ногайцы могли оказать неоценимую помощь. Вскоре ногайцы кочевали «по Базавлуку и Аксагани» (Саксагани), а также по «Тумаковке и урочище Великому Луге». Были они кочевым народом, причем соседство с ними, по причине склонности к частым грабительским набегам, вряд ли кому-то показалось бы приятным. Вполне естественно, что запорожцы, которые в 1734 году приступили к строительству Новой Сечи в урочище Базавлук на реке Подпольной (в окрестностях современного села Покровское), были не в восторге от таких соседей. Кошевой атаман не раз писал жалобы на ногайцев, которые «великую нашим козакам досаду чинят». Кочевники чаще всего совершали набеги зимой, «лдом переходя вверх Днепра», и уводили коней и коров.

Долго терпеть этот «беспредел» казаки не собирались, хотя сам кошевой атаман и писарь отговаривали их от стычек с ногайцами, стараясь мирным путем решить все вопросы и размежевать границы угодий с кочевниками. Первая «разборка» с ними произошла уже в 1735 году, причем «забивать стрелку» ногайцам никто заранее не стал. Без всякого предупреждения четверо казаков-«разборщиков» (Опанас Школа, Тимко Добрыдень, Опанас Белый и Иван Баран) напали на стойбище ногайцев, убили одного из них, завладев лошадьми и имуществом. Эта «разборка» произошла в урочище Великий Луг. Вскоре Опанас Школа, Опанас Белый и ещё один казак, имя которого не упоминается, отправились на новую «разборку». Как повествуется в документах, на этот раз они ездили на речку Томаковку и отобрали «тамо у стоящих татар для харчу пятерых волов». После этого казаки напали на ногайцев и разгромили их стойбища, уведя с собой всех лошадей. И хотя кошевой атаман «выговаривал запорожцев» за подобные поступки, «разборки» на границе не прекращались. Они в конечном итоге привели к куда более крупным проблемам…

Опасаясь, что «разборки» на приграничных землях могут спровоцировать ответные нападения ногайцев, казацкая старшина попросила российскую власть направить для укрепления обороны Сечи отряд солдат, так как «без вспоможения устоять не сможем». На Сечи появился ретраншемент, постоянный гарнизон которого насчитывал 200 человек. Крымский хан, в свою очередь, был раздражён многочисленными нападениями на своих подданных и просил императрицу Анну Иоанновну утихомирить неспокойных казаков и навести порядок на границе. Однако императрица, которой запорожцы принесли присягу на верность 10 октября 1734 года, встала на их сторону. В конце августа 1735 года началась русско-турецкая война. В это время Османская Порта была занята войной с Персией, от которой терпела поражение, а Крымское ханство (её союзник) увязло в войне на Кавказе и теперь было вынуждено сражаться на два фронта.

Воспользовавшись благоприятной ситуацией, армия генерала Леонтьева (42 тыс. человек, 46 орудий) совместно с запорожскими войсками начала боевые действия, двинувшись вдоль Днепра, и в октябре 1735 года наголову разгромила татарскую конницу у Конских Вод (р. Конка). Вскоре они вели небезуспешные боевые действия уже в самом Крыму и в долине Южного Буга. Кстати, в ходе той кампании войскам фельдмаршала Христофора Миниха 2 июля 1737 года впервые удалось штурмом взять Очаков, причем запорожские казаки первыми ворвались в город. Увы, об этой блестящей победе историки вспоминают нечасто.

Война завершилась 18 сентября 1739 года подписанием Белградского мира, который закрепил тенденцию к стабилизации границы. Были выработаны чёткие меры по предотвращению нарушения южных рубежей, запорожцам и татарам запрещалось умышленно наносить друг другу убытки. Грабежи и «разборки» были объявлены вне закона, а их зачинщиков предписывалось карать по всей строгости. Новую границу окончательно удалось определить лишь к середине 1742 года. Она обозначалась древними курганами и проходила в районе Новой Сечи по реке Конские Воды до места её впадения в Днепр. Далее рубежи проходили по главному руслу Днепра через плавни. Но даже после этого грабежи и взаимные «разборки», несмотря на все усилия казацкой старшины, еще долго не прекращались. Происходили они, правда, уже не столь интенсивно и ожесточенно. Увы, жизнь на южных рубежах в ту пору имела свою специфику…

...и пропавшие сокровища скифов

Тысячи курганов, которые изучены археологами на бескрайних просторах степей Евразии, – лишь малая часть тех несметных богатств, которые оставили нам скифы. Только по самым приблизительным оценкам экспертов, десятки тонн золотых изделий времен Великой Скифии уже переплавлены «черными археологами» в слитки золота, а десятки тысяч курганов и могильников еще не раскопаны. Увы, многие сокровища скифов уже никогда не попадут в руки ученых и не расскажут им своих тайн.

На территории современной Никопольщины и всего юго-востока Украины множество курганов были разграблены ещё в незапамятные времена. Не раз, проводя раскопки, исследователи натыкались на грабительские ходы и даже останки незадачливых предков нынешних «черных археологов». На Никопольщине есть курганы, которые дважды (и даже больше!) подвергались разграблению. Однако стоит признать, что при более благоприятном стечении обстоятельств в руках современных археологов могло оказаться гораздо больше скифских сокровищ. В этой статье я хочу рассказать о двух подобных случаях.

Пропавшими сокровищами, о которых далее пойдет речь, не раз интересовался Иван Забелин – известный
археолог, в 1862–1863 годах раскопавший на Никопольщине скифский курган Чертомлык. В 1891–1897 годах что-либо выяснить о них пытался Дмитрий Яворницкий. Он искал исчезнувшие скифские драгоценности в Одессе, Екатеринославе, Санкт-Петербурге… Но все тщетно! На след пропавших в Крыму в начале XX века сокровищ намеревались выйти десятки исследователей, однако их ожидал тот же результат. Что-либо выяснить о пропавших золотых изделиях не удалось и по сей день.

А дело было так. В последних числах декабря некий грек, житель города Керчь, искал в его окрестностях пригодный для строительства камень. Его внимание привлек один из холмов. Подойдя ближе, грек неожиданно наткнулся на склеп, сооруженный из тесаных камней. Любопытство взяло верх над страхом. Пробравшись в склеп, он был буквально ослеплен множеством находившихся в нем золотых предметов. О сокровищах стало известно городским властям. Вскоре чиновники с изумлением рассматривали «уникальные древности», извлеченные из склепа.

Следует отметить, что в то время об обитавших в наших краях скифах знали еще очень мало, однако сам факт древнего происхождения находок ни у кого сомнений не вызывал. Посовещавшись, чиновники решили отправить находки генерал-губернатору Новороссийского края графу Ланжерону. Дабы до мелочей соблюсти все предписанные инструкции перед отправкой «предназначенных для его сиятельства ценностей», сделали их опись. Вот далеко не полный список обнаруженных в склепе предметов: массивный шейный обруч из электра (сплава золота и серебра), украшенный на концах львиными головками, два золотых браслета, золотое кольцо, небольшая электровая статуэтка, несколько десятков золотых бляшек с дырочками по краям (нашивные украшения одежды) и т.д.

Что произошло дальше – тайна, покрытая мраком. Об отправленных сокровищах не вспоминали почти десять лет, пока археолог-любитель Павел Дюбрюкс не раскопал известное скифское погребение Куль-Оба.Это открытие поразило современников, став одной из главных археологических находок 1-й половины XIX века. Тогда были обнаружены: массивная золотая гривна (461 г), роскошная золотая чаша (698 г), электровая диадема с тяжелыми золотыми подвесками, две пары золотых подвесок, золотые браслеты, сотни золотых бляшек… Данные находки заставили вспомнить и об отправленных графу Ланжерону уникальных драгоценностях, но они таинственным образом пропали. Считалось, что от графа Ланжерона сокровища скифов поступили в Одесский музей, но выяснилось, что их там нет и никогда не было. Никто не отправлял их и в Эрмитаж. Куда делись сокровища, обнаруженные в 1820 году? Боюсь, что ответа на этот вопрос мы уже никогда не узнаем.

В сентябре 1910 года полицией был задержан некто Алексей Сологубов – знаменитый «гость из ада», грабитель и убийца. Прижатый к стене неопровержимыми доказательствами своей вины, понимая, что ему грозит виселица, преступник начал давать показания. На одном из допросов он признался следователю, что в 1907 году разграбил скифский курган в окрестностях Никополя, после чего убил своего сообщника из числа местных жителей. По словам самого Алексея Сологубова, добыча грабителей составила: одна золотая гривна, две золотые подвески, золотой перстень, золотые и серебряные серьги и кольца, золотой браслет…

Его показания следователь записал, но расследовать данный эпизод фактически не стал. Доказательств вины преступника, по выражению знаменитого Глеба Жеглова, и так «хватило бы на семерых». К тому же, многим не терпелось поскорее увидеть «гостя из ада» на скамье подсудимых. В результате поисками скифских сокровищ из расположенного под Никополем кургана никто так и не занимался. Маловероятно, что преступник продал все доставшиеся ему древние украшения – кое-что он мог и припрятать в надежном тайнике на «черный день». Но следователя больше интересовали ограбления пассажиров в поездах на Екатерининской и Юго-Западной железных дорогах.

Весной 1911 года Алексей Сологубов был приговорен к 20 годам каторги. Ровно через шесть лет, весной 1917 года, благодаря объявленной Временным правительством амнистии он оказался на свободе. И сразу же вернулся на юг, в Екатеринославскую губернию. Уж не за спрятанными ли в тайнике драгоценностями? Увы, в то время на просторах 1/6 части суши разворачивалась такая драма, что всем уже попросту было не до него. Да и не до пропавших скифских сокровищ. Нам остается только гадать, какие богатства Великой Скифии могли оказаться в руках ученых ровно сто лет назад…

Сергей ТОРОП.

Статья предоставлена лучшей газетой Никополя — "Проспект Трубников". Подписывайтесь на газету в почтовых отделениях, а также приобретайте во всех местах продажи прессы.