НТМ - Новини Твого Мiста

І коли упаду я десь на дорогах доби,

Попрошу я не пам’яті, не книжок, і не слави, –

Ви прийміть назавжди мене, Базавлуцькі горби,

Сивий попіл гарячий мій в золоті свої трави.

Борис Мозолевський

Любимые места украинского археолога.

У каждого из нас есть свои любимые места, куда нам, пусть даже долгие годы спустя, неизменно хочется вернуться вновь и вновь. Для известного украинского учёного, археолога и поэта Бориса Мозолевского таким местом была древняя Никопольская земля. Он любил её широкие степные просторы с их неповторимыми запахами и красками сотен трав, величественными курганами, не одно столетие безмолвно хранящими свои тайны. Здесь, в самом сердце Великой Скифии, где извиваясь, словно змея, прорезает древние кристаллические породы река Базавлук, находился его лагерь. Красоту этих краёв Борис Николаевич воспел в своих стихах. Здесь над живописными базавлукскими склонами, покрытыми выгоревшей от жаркого солнца и кажущейся золотистой, словно разбросанные по берегам реки скифские сокровища, травой, он завещал развеять свой прах.

Весной на берегах Базавлука распускаются удивительно красивые цветы. Издали они кажутся сплошным ковром, спускающимся по склонам к прозрачной речной прохладе. Летом и осенью серебристо-седые ковыли развиваются по ветру, возвышаясь над пожухлой травой. Многие виды этих исконно степных растений во всей Днепропетровской области сохранились лишь в здешних местах. Зимой они выглядят заброшенными и неприветливыми. Только река Базавлук, причудливо извиваясь где-то внизу, по-прежнему несет свои воды в саму вечность. Мы направляемся по узкой дорожке к огороженной забором базе отдыха желдорцеха Орджоникидзевского горно-обогатительного комбината. Калитка оказывается даже не запертой. Всего через пару минут мы уже в лагере Бориса Мозолевского, который он любил называть своей резиденцией. Здесь находятся передвижные вагончики, служившие жилищем для археологов, а также настоящий исторический музей под открытым небом. Среди его экспонатов – антропоморфные каменные стелы эпохи бронзы, кромлех, два каменных ящика, каменная половецкая скульптура, привезённая сюда с находившегося недалеко от г. Орджоникидзе кургана Соболева Могила. Об истории создания этого лагеря и музея под открытым небом рассказывает заведующий отделом археологии и древней истории Никопольского краеведческого музея Василий Шатунов.

Идея о перенесении основной базы археологов, проводивших раскопки древних курганов, в окрестности города Орджоникидзе возникла у Бориса Николаевича очень давно. Дело в том, что членам экспедиции приходилось подолгу жить в палатках в условиях глухой степи, где, как известно, обеспечить людям даже самый элементарный комфорт и надлежащий отдых после изнурительного рабочего дня было практически невозможно. Ему так хотелось, чтобы после шести-восьми часов раскопок, проведённых под лучами палящего солнца (нередко при температуре до +40ºС!), исследователи могли нормально помыться, смыв с себя всю грязь и пыль, расслабиться, отдохнуть. С этой целью Мозолевский начал подыскивать место для лагеря поближе к воде, к реке Базавлук. В этом выборе ему помог бывший директор Орджоникидзевского горно-обогатительного комбината Григорий Лукич Середа, с которым Бориса Николаевича связывала многолетняя дружба. Они были знакомы ещё с 60-х годов, когда Мозолевский работал в никопольском районе в составе экспедиции, возглавляемой известным археологом Алексеем Тереножкиным. Просто неоценимую помощь оказал Григорий Середа археологам во время раскопок знаменитого кургана Толстая Могила, а также многих других захоронений скифского времени и эпохи бронзы, расположенных на территории комбината. Он всегда выделял учёным необходимую для их работы технику. Не раз он оказывал сотрудникам экспедиции и помощь людьми. Вот и в этот раз Григорий Середа откликнулся на просьбу Бориса Мозолевского, вскоре предложив ему для расположения лагеря место на турбазе ОГОКа, находившееся на живописном берегу Шолоховского водохранилища. Это произошло летом 1982 года. Борис Николаевич буквально с первого взгляда влюбился в эти края с их непревзойдёнными пейзажами. В утренние часы просто невозможно было отвести взгляд от переливающегося в лучах восходящего солнца зеркала базавлукских вод. А какие удивительно красивые цветы росли здесь! Летом над ними игриво кружили пёстрые бабочки и целые стайки неутомимых стрекоз. Базавлукская вода была чистой и прозрачной. В её приятную гладь просто невозможно было не окунуться после длительного пребывания в раскалённой от летнего зноя глухой степи. В Базавлуке и Шолоховском водохранилище обитало множество рыбы и речных раков. В первых числах августа 1982 года Борис Николаевич приступил к обустройству лагеря. Первым делом сюда были перевезены и установлены по периметру деревянные вагончики. В одном из них жил Борис Мозолевский, а в другом – члены экспедиции. В «резиденции» Бориса Николаевича разместился его «рабочий кабинет». В отдельной комнате находилась его спальня, а также специальное место, предназначенное для проведения камеральных работ. Здесь члены экспедиции занимались чертежами и реставрацией находок. Деревянный вагончик, в котором жил Мозолевский, был украшен изображениями, характерными для скифского «звериного» стиля. На его стенах красовались кони и грифоны, точно такие же, как и на знаменитых скифских вазах, чашах, навершиях и т.д., обнаруженных в древних курганах на территории Никопольского района. Данные рисунки были выполнены никопольской художницей Татьяной Дробот по личной просьбе самого Бориса Николаевича. Вагончик, в котором жили члены экспедиции, украшали рисунки известного московского художника Юрия Горелика, не раз побывавшего на берегах Базавлука. Рисовал он с какой-то поразительной лёгкостью, обладал, без сомнения, богатой фантазией; все его изображения были выполнены в динамике и казались реалистичными. Так на стендах вагончика появились скифская богиня любви Аргимпаса, воюющие вокруг неё скифские мужчины, а также сцена охоты на кабанов…

В лагере на реке Базавлук были все удобства цивилизации – свет, газ, радио, телевизор. Раньше о таком мы могли разве что мечтать, но Борису Николаевичу уже и этого было мало. Он решил создать здесь настоящий райский уголок! Сегодня даже не верится, что ещё без малого тридцать лет назад, стоя на веранде его «резиденции», можно было полюбоваться видами Базавлука. Никаких деревьев, сейчас стоящих на спускающихся к реке склонах, тогда ещё не росло. Они были посажены членами археологической экспедиции. Вскоре возле их вагончиков появились сады – не Семирамиды, а Мозолевского. Он своими руками посадил берёзку, грушу, орехи, абрикосы. К его «райскому саду» была по трубам проведена вода. Занимался Борис Николаевич и разведением винограда сорта Лилия. Благодаря его энергии и инициативе возле лагеря возник настоящий исторический музей под открытым небом. Экспонаты для него, начиная с 1982 года, он привозил лично с мест раскопок. Его примеру последовали и мы! Борис Николаевич очень хотел, чтобы отдыхавшие на турбазе люди знакомились с богатой историей нашего края, многообразной культурой древних народов, населявших бескрайние просторы здешних степей. Следует отметить, что Мозолевский не очень любил Киев, а свою работу в Институте археологии он называл не иначе, как «службой». Именно «службой», ибо настоящая его работа, которая приносила наслаждение и придавала новые жизненные силы, была здесь, на раскопках курганов. Столица угнетала его своими нескончаемыми интригами, нескрываемой завистью «бумажных» исследователей к успехам талантливого учёного. Для Киева он как был, так и продолжал до самого конца жизни оставаться чужим, непонятным и не принятым до конца. В очередной раз вырвавшись из его затхлой атмосферы, Борис Николаевич спешил в свою «резиденцию» на берегу Базавлука, где отдыхал душой и телом. Эти места он воспевал в своих стихах, над ними он завещал после смерти развеять свой прах. Увы, это завещание так и осталось невыполненным. Как известно, Борис Николаевич был похоронен на Байковом кладбище в Киев. В 2004 году благодаря помощи киевского издательства «Темпера», которое выпустило второе издание книги Бориса Мозолевского «Скифський степ» и сборник его поэзии, на воспетых известным археологом Базавлукских склонах была установлена 5-тонная памятная каменная стела. На ней находится доска с его стихами…

Эти проникновенные любовью к нашему краю строки я использовал в качестве эпиграфа к данной статье. Ныне от виноградника Бориса Николаевича не осталось практически и следа. В 2000 году вырезали трубы и виноград зачах. Не самые культурные отдыхающие сломали посаженные им орехи. Не смогли мы обнаружить и груши. Время не пощадило работы московского художника-реставратора Горелика. О них напоминает еле различимое блеклое пятно на месте скифской богини любви Аргимпасы. Хорошо ещё, что изображенные на стенах деревянного вагончика сюжеты остались на чёрно-белых фотографиях побывавших в лагере исследователей. Но самое удручающее впечатление вызывает музей под открытым небом. Возле антропоморфных каменных стел совсем недавно кто-то разводил костёр. По всей видимости, возле памятника культуры бронзового века жарили шашлык. Каменному ящику нашли иное применение – его использовали в качестве хранилища для одноразовых шприцов и презервативов. Полно мятых одноразовых стаканчиков и возле кромлеха. Мы молча стоим у выложенных по кругу камней, пред которыми благоговейно преклонялись люди, жившие на просторах Никопольщины более четырёх тысяч лет назад. Уныние усиливают сгустившиеся на небе свинцово-серые тучи. Из них к мёрзлой земле спускается мелкий, словно крупа, снег. Задумавшись, Василий Шатунов неожиданно начинает цитировать строки из Омара Хайяма: «Приход наш и уход на кольцевом пути, начала и конца у круга не найти…».

В любой цивилизованной стране место, где жил и трудился выдающийся учёный-археолог, находки которого прославили её на весь мир, уже давно бы объявили памятником национального масштаба. К нему водили бы толпы туристов и делегации иностранных гостей… Но, увы, даже посвящённая ему памятная стела не находится на республиканском учёте. Только на районном! Вызывает тревогу и судьба созданного Борисом Мозолевским музея под открытым небом, в котором собранные уникальные исторические памятники систематически подвергаются осквернению и надругательству. Может быть, имеет смысл перевезти их в более надёжное место и передать в дар какому-нибудь городу, пока новоявленные вандалы и геростраты не использовали творения древних мастеров в качестве строительного материала для своих дач. Неужели нам, любящим заявлять о безграничной любви к родному краю, не удастся сохранить их для будущих поколений?! Ведь Борис Мозолевский так хотел, чтобы люди не забывали о славной истории своей земли. Земли, где каждая степная травинка дарила ему вдохновение…

Сергей Тороп

Статья предоставлена лучшей газетой Никополя — "Проспект Трубников". Подписывайтесь на газету в почтовых отделениях, а также приобретайте во всех местах продажи прессы.